Главная | Регистрация | Вход
...
Меню сайта
Форма входа
Категории раздела
СРОЧНО ! ВАЖНО ! [0]
ДОСТОЙНО ВНИМАНИЯ [0]
ЭТО ИНТЕРЕСНО МНЕ, МОЖЕТ И ВАМ? [0]
Поиск
Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Наш опрос
ХОТИТЕ ЛИ ВЫ ЖИТЬ В ЕДИНОЙ СТРАНЕ?
Всего ответов: 96
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Статистика

    Онлайн всего: 1
    Гостей: 1
    Пользователей: 0
    статистика посещений сайта

    Эрнесто САБАТО


    Умение удивляться


    Курьер ЮНЕСКО, 1990, октябрь, стр:4-9

    /EDUCATION/SABATO/SABATO_500W.jpg

    Аргентинец Эрнесто Сабато — один ИЗ выдающихся современных испаноязьнных писателей — делится своими мыслями по поводу духовного кризиса, которым отмечена, на его взгляд, наша эпоха.


    Вы написали множество статей, посвященных губительному воздействию на человека науки и техники, которые составили целый сборник «Hombres у engranajes» («Люди и механизмы»), 1951. Чем объясняется такая позиция ученого?


    Я действительно изучал физику и математику, науки, казалось бы, представляющие идеальную возможность скрыться от хаоса окружающей действительности и погрузиться в «платонический рай» абстрактной мысли, однако очень скоро я понял, что слепая вера некоторых ученых в «чистый разум» и Прогресс (как говорится, с большой буквы) не дает им возможности увидеть и по-настоящему оценить такие существенные аспекты нашей жизни, как сфера подсознательного и мистического, питающая художественное творчество и составляющая «скрытую» сторону человеческой природы. В моей сугубо научной работе не хватало мистера Хайда, которого должен иметь любой доктор Джекам, чтобы обрести полную индивидуальность. Для себя я нашел его у немецких романтиков и главным образом в

    экзистенциализме и сюрреализме. Подняв однажды глаза от логарифмов и синусоид, я вдруг увидел лицо человека и уже не смог оторвать от него взгляда.


    И все же многие крупные современные писатели сумели примирить науку и творчество...


    Возможно, им это и удалось, однако я по-прежнему глубоко убежден, что наше время отмечено именно противостоянием науки и гуманитарных дисциплин. И сегодня оно стало непримиримым. Еще со времен французского Просвещения и энциклопедистов, а особенно в эпоху позитивизма наука удалилась на высоты Олимпа, отгородившись от человечества. В XIX и XX вв. вера во всемогущество Науки и Прогресса довела личность до положения винтика в гигантской машине. Искаженный облик человека, растворенного в массах, создавался и распространялся теоретиками не только марксизма, но и капитализма, которые трактовали душу как излучение, поддающееся количественному определению.



    Но ведь и в XIX в. существовала серьезная критика монументальных рациональных построений Гегеля, которые напрочь сокрушали индивидуальность. Я имею в виду Кьеркегора, о котором вы так много писали.


    Кьеркегор был первым мыслителем, который на вопрос о примате науки или жизни не колеблясь ответил, что жизнь важнее. И тут же обожествленный наукой объект перестал быть центром Вселенной, уступив место субъекту — человеку из плоти и крови. Этот путь привел к Карлу Ясперсу и Мартину Хайдеггеру, к экзистенциалистам XX в., для которых человек уже не бесстрастный научный наблюдатель, а личность, живое существо, «обреченное на смерть», источник

    трагедии и метафизики — высших форм литературного творчества.


    Но не единственных...


    Конечно, не единственных. Однако, на мой взгляд, они-то и есть самые главные, ибо существуют в особом, трагическом, трансцендентном измерении. Вспомните «Записки из подполья» Достоевского, это страстное, почти исступленное обвинение современности и ее культа — прогресса.

    /EDUCATION/SABATO/DialogW.jpg

    Вот мы и вернулись к литературе...


    Естественно, ведь именно в романе можно высказать то, что выходит за рамки эссе и не подвластно философии: наши тайные сомнения в бытии божьем, в реальности судьбы, смысле жизни и надежде. Роман отвечает на эти вопросы не умозрительными выкладками, а с помощью мифа и символа, обращаясь к самым сокровенным лабиринтам нашей мысли. И при этом многие литературные герои реальны, как сама действительность. Разве Дон Кихот не реален? По крайней мере если судить по продолжительности жизни, то этот плод фантазии Сервантеса куда реальнее предметов, которые сегодня нас окружают, ведь он в отличие от них бессмертен.


    Итак, литература интерпретирует реальность?


    К счастью, искусство и поэзия вовсе не стремятся отделить рациональное от иррационального, чувственное восприятие от интеллекта, мечту от реальности. Грезы, миф и искусство имеют один общий источник — подсознание, они открывают нам мир, у которого нет иных форм выражения. Бессмысленно просить художника объяснить свои произведения. Невозможно представить себе Бетховена, анализирующего свои симфонии, или Кафку, растолковывающего «Процесс». Идея о том, что все должно иметь «разумное» объяснение, характерна для западного позитивистского мышления и типична для нашего времени, в котором науке, разуму и логике придается чрезмерное значение.


    Вы считаете, что современная мысль, проделав путь с середины XIXв. до наших дней, вступила в завершающую фазу развития?


    Не надо путать литературную моду и определяющие тенденции в развитии философской мысли. Трагическая история движения идей знала свои прорывы вперед и отступления, побочные и встречные течения. Очевидно одно — мы являемся свидетелями завершения целой эпохи, мы пере-



    живаем кризис цивилизации, столкновение извечных страстей и порядков, эмоций и принципов, стихийного, диони-сийского начала и аполлонической гармонии.


    А есть ли выход из этого кризиса?


    Единственный путь к спасению от катастрофы — вытащить живого, страдающего человека из гигантской машины, опутавшей и раздавившей его. Но на пороге нового тысячелетия не следует забывать, что прошлое не завершается для

    всех одновременно. В XIX в., в самый разгар триумфального шествия Прогресса, такие мыслители, как Достоевский, Ницше и Кьеркегор, как бы выпали из своего времени, предчувствуя, несмотря на оптимизм ученых, грядущую катастрофу, описанную впоследствии Кафкой, Сартром и Камю.


    Поэтому вы отрицаете «прогресс» в искусстве?


    В искусстве не больше прогресса, чем в снах. Чем наши ночные кошмары прогрессивнее видений библейских пророков? Если еще и можно сказать, что теория Эйнштейна совершеннее теории Архимеда, то уж никак не скажешь, что «Улисс» Джойса выше «Одиссеи» Гомера. Правда, один из героев Пруста утверждает, что Дебюсси лучше Бетховена по той простой причине, что родился позже. Но согласитесь, не нужно быть музыковедом, чтобы оценить иронию Пруста. Каждый художник стремится к абсолютному, к частице того Абсолюта, который принято писать с большой буквы. И не важно, кто он — египетский скульптор времен Рамсеса II, античный греческий художник или Донателло. Поэтому прогресс в искусстве невозможен, возможны лишь перемены и новые подходы, которые обусловлены не только мироощущением художника, но и скрытым или явным влиянием на него той или иной культуры или эпохи. Одно очевидно: никто из художников не может претендовать на провозглашение абсолютных истин только потому, что позднее родился.