КУПАНИЕ КРАСНОГО КОНЯ, 1912г
Петров-Водкин К.С. 1839-1939
Козьма Сергеевич Петров-Водкин, 2008.
E-mail администратора: sveta {а} kozma-petrov.ru
http://www.kozma-petrov.ru
Показанная в 1912 году на выставке "Мира искусства" картина "Купание
красного коня" была воспринята зрителями как художественное откровение,
став самым знаменитым произведением Петрова-Водкина.
Здесь художнику с редкой силой удалось добиться возведения "момента
живой натуры" в "вечную реальную окаменелость" живописного шедевра,
соединившего в себе общечеловеческие нравственные и художественные
традиции.
Замысел картины "Купание красного коня" родился из реального мотива и
был отшлифован в многочисленных натурных штудиях, которым было отдано
лето 1912 года, проведенное художником на хуторе Хвалынске близ Дона.
В окончательном варианте торжественное монументальное полотно,
оттолкнувшись от действительного, земного события, обнаружило свой
всеобъемлющий символический смысл. Чуткий зритель увидел в ней
своеобразный призыв и предчувствие грядущего обновления, очищения
человечества.
При работе над "Купанием красного коня" между первым вариантом
композиции и окончательным ее решением в картине был еще один эскиз
маслом (местонахождение неизвестно, сохранилась фотография).
Композиционно близкий к картине, отличающийся лишь в деталях, он все же
весьма далек от нее в образном плане. Конь в этом втором варианте уже
превратился из реальной деревенской лошади в того чудо-коня, которого мы
видим и на картине.
Купающийся мальчик исчез и еще не заменен мальчиком, держащим за поводья
коня, появившимся у левого края картины. Всадник справа остался тот же,
но пейзаж упростился и, за исключением песчаной косы справа, близок к
окончательному решению.
Наконец, центральная фигура всадника, крепко опиравшегося (в первом
варианте) левой рукой о круп коня, посажена в той же не очень устойчивой
позе, что и на картине. Сопоставление эскизов позволяет убедиться в
том, что главный рубеж в создании композиции был уже преодолен, когда
Петров-Водкин приступал ко второму ее варианту.
Сильнейшее воздействие на художника в процессе его работы над "Купанием
красного коня" оказала встреча с русскими иконами. Она не была первой,
но следует иметь в виду,
что истинные художественные достоинства древнерусской иконы были до
рубежа 1900-х и 1910-х годов сокрыты и лишь наиболее просвещенные
ценители и собиратели о них догадывались Расчистка от позднейших
наслоений, начавшаяся около этого времени,
привела к открытию русской иконы как явления искусства мирового
значения. Иконы, собиравшиеся до тех пор, главным образом как памятники
древнего благочестия, оказались произведениями живописи редкостной
красоты и духовной чистоты.
Все это не могло пройти мимо внимания Петрова-Водкина, остро
чувствовавшего свою кровную связь с национальной культурой и живо
интересовавшегося древнерусской стенописью и иконописью.
Бывая в московских собраниях, Петров-Водкин видел только что
расчищенные, сияющие красками иконы, и они все больше привлекали его,
так как отвечали его собственным поискам монументальной формы и ясного
пластического решения станковой картины философского содержания.
Очевидно, иконы произвели на него такое впечатление, что он переосмыслил
образный строй уже начатой в эскизе картины и самое ее содержание.
Таким образом, переход от первого ко второму варианту был обусловлен
сильным художественным "шоком",
заставившим Петрова-Водкина по-новому взглянуть на задачу картины и
вообще своей живописи, решительно обратившим его взоры к богатейшему
наследию древнерусского искусства.
Теперь Петров-Водкин писал не только и не столько купание лошадей. Он
хотел передать в своей картине ощущение каких-то самому ему еще не
вполне ясных, но томивших его предчувствий очистительных перемен во всей
жизни страны.
Набатный красный цвет коня звучал как призыв к новой жизни, неведомой и
прекрасной. Неконкретность своих предчувствий невольно подтвердил сам
Петров-Водкин, сказавший через два года после создания картины, когда
началась мировая война, что "у него неожиданно для него самого мелькнула
мысль - так вот почему я написал "Купание красного коня".
С большим, кажется, основанием он мог бы сказать это спустя еще три года
- с наступлением кроваво-красной революции 17-го года. Это было то
смутное, но пророческое предчувствие, даром которого наделены истинные
поэты и художники.
Итак, от гнедой деревенской лошадки первых набросков Петров-Водкин
приходит к богатырскому красному коню, дивному своей мощной статью.
Облик его больше связан с образами старой русской былины и песни, чем с
реальной лошадью. Цвет его - тот "красный", что в народных песнях
означает "красивый", "добрый", "сильный", "славный".
Таким образом, как сказочно могучая фигура коня, так и его цвет
становятся в картине метафорой.
|