Главная | Регистрация | Вход
...
Меню сайта
Форма входа
Категории раздела
СРОЧНО ! ВАЖНО ! [0]
ДОСТОЙНО ВНИМАНИЯ [0]
ЭТО ИНТЕРЕСНО МНЕ, МОЖЕТ И ВАМ? [0]
Поиск
Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Наш опрос
Если бы Вы решали судьбу Николая 2
Всего ответов: 74
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Статистика

    Онлайн всего: 1
    Гостей: 1
    Пользователей: 0
    статистика посещений сайта
    ... Дневник Н2, Продолжение 3 
    17-го октября - 31 мая.



    17-го октября. Вторник.
    29 лет прошло со дня нашего спасения при крушении поезда; кроме меня, никого здесь нет из бывших при этом! Начал VIII том Лескова. С Алексеем занимаюсь теперь только русской историей, передав рус [скую] географ [ию] Кл. Мих. Битнер. Узнали о приезде Кострицкого из Крыма.

    18-го октября. Среда.
    Наконец, показалось солнце, день был хороший, таяло. Пилил дрова. Вечером читал вслух «Женитьбу» Гоголя.

    19-го октября. Четверг.
    Было тепло, перепадал мокрый снег. Перед завтраком посидел внизу у Кострицкого. Усиленно читал. Вечером начал вслух «Дракула».

    20-го октября. Пятница.
    Сегодня уже 23-я годовщина кончины дорогого папа и вот при каких обстоятельствах приходится ее переживать! Боже, как тяжело за бедную Россию! Вечером до обеда была отслужена заупокойная всенощная.

    21-го октября. Суббота.
    Утром видели из окон похоронную процессию с телом стрелка 4-го полка; впереди шел и скверно играл небольшой хор гимназистов. В 11 час. у нас была отслужена обедница. До чая сидел у Кострицкого. В 9 час. была всенощная, и затем мы исповедались
    у о. Алексея. Легли спать рано.

    23-го октября. Понедельник.
    Утро было ясное с оттепелью.
    Начал 9-й том Лескова.
    Сегодня 27-я годовщина моего отъезда в заграничное плавание.

    24-го октября. Вторник.
    Простоял чудный солнечный день. Были много на воздухе. До чая имел урок истории с Алексеем.

    25-го октября. Среда,
    Тоже отличный день с легким морозом. Утром показывали Кострицкому все наши комнаты. Днем пилил.

    26-го октября. Четверг.
    От 10 до 11 час. утра сидел у Кострицкого. Вечером простился с ним. Он уезжает в Крым. День простоял чудный, на солнце 11°. Долго пилил.

    27-го октября. Пятница.
    Великолепный солнечный день.
    Днем помогал трем стрелкам копать ямы для постановки столбов под новый навес для дров, даже вспотел. Написал мама.

    28-го октября. Суббота.
    Все та же отличная погода: 4° мороза ночью и до 10° тепла днем. Много гуляли и долго пилил дрова. За всенощной пели любительницы и 4 стрелка хорошо, но тянули.

    29-го октября. Воскресенье.
    Встали в 7 час. с полной темнотой и в S ч. пошли к обедне. После вторичного чая погуляли. Погода мягкая, серая. Написал Ольге. Начал X т [ом] Лескова. Сегодня производили сбор пожертвований вещами на улицах в пользу армий на фронте.

    30-го октября. Понедельник.
    День прошел по обыкновению. Погода была теплая. Вечером окончил вслух чтение «Дракула» по-русски.

    31-го октября. Вторник.
    Та же мягкая погода с оттепелью днем. В 4'/г был урок истории с Алексеем. Вечером начал читать вслух «Морские рассказы» Беломора.

    1-го ноября. Среда.
    Ночью выпало много снега, но днем он почти стаял. Укладывали дрова в новый сарайчик — грязная работа. Начал книгу «I will repay» — продолжение «The scarlet Pimpernel».

    2-го ноября. Четверг. [1917 г.]
    Сразу в ночь хватил мороз, дошедший к утру до 11°. День был солнечный и с северным ветром. Гуляли, как всегда; днем перетаскивали дрова. Вечером Ольга получила скромные подарки.

    3-го ноября. Пятница.
    Дорогой Ольге минуло 22 года; жаль, что ей, бедной, пришлось провести день своего рождения при нынешней обстановке. В 12 час. у нас был молебен. Погода стала снова мягкая. Пилил дрова. Начал новую интересную книгу «The elusive Pimpernel».

    4-го ноября. Суббота.
    Утром был обрадован письмом от Ксении. Выпало много снега, очищал от него место для прогулки,  а днём переносили дрова в сарайчик.

    Уже два дня не приходят агентские телеграммы, — должно быть, неважные события происходят в больших городах! В 9 час. была всенощная.

    5-го ноября. Воскресенье.
    С полной темнотой пошли к обедне. Написал письмо Ксении. Утром шел дождь. Днем переносили дрова. Отдыхал перед обедом.

    6-го ноября. Понедельник.
    Гусарский праздник. Начал новую книгу того же автора «Fire in stubble». Утром шел снег и таяло до 8 час. вечера, потом сильно задуло, и после обеда сделалось 13° мороза при весьма низком барометре — 735.

    7-го ноября. Вторник.
    Простоял солнечный день при 14—15° мороза. Днем до чая занимался с Алексеем рус[ской] историей. Вечером во время безика читал вслух рассказы Веломора.

    8-го ноября. Среда.
    Хороший морозный день. Утром было 14°, а к вечеру 17° мороза. Гуляли и переносили дрова.

    9-го ноября. Четверг.
    Утром от 10 час. был урок с Алексеем. Днем перенесли все дрова в сарайчик и наполнили его вплотную. Погода стала мягче. Начал читать «Quatre-vingt-treize» V. Hugo.

    10-го ноября. Пятница.
    Снова теплый день — дошло до нуля. Днем пилил дрова. Кончил первый том «1793» V. Н. Вечером читал вслух Тургенева «Записки охотника».

    11-го ноября. Суббота.
    Выпало много снега. Давно газет уже никаких из Петрограда не приходило; также и телеграмм. В такое тяжелое время это жутко. Дочки возились на качелях и соскакивали с них в кучу снега. В 9 час. была всенощная.

    12-го ноября. Воскресенье.
    В 8'/г час. пошли к обедне.
    Долго гуляли, день был не холодный. Начал «Всеобщую историю» Иегера.

    13-го ноября. Понедельник.
    Оттепель была сильная — 3°: и это — в Сибири!
    Наконец, появились телеграммы из армии, но не из Петрограда.

    14-го ноября. Вторник.
    День рождения дорогой мама и 23-я годовщина нашей свадьбы! В 12 час. был отслужен молебен; певчие путали и сбивались, — должно быть, не делали спевки. Погода была солнечная, теплая и с порывистым ветром. За дневным чаем я перечитываю свои прежние дневники — приятное занятие.

    15-го ноября. Среда.
    День был морозный и солнечный, на дворе стало скользко невероятно. Гуляли долго, пилил дрова.

    16-го ноября. Четверг.
    Целые сутки была буря и почти без мороза. Утром имел урок с Алексеем.

    17-го ноября. Пятница.
    Такая же неприятная погода с пронизывающим ветром. Тошно читать описания в газетах того, что произошло две недели тому назад в Петрограде и в Москве! Гораздо хуже и позорнее событий Смутного времени.

    18-го ноября. Суббота.
    Получилось невероятнейшее известие о том, что какие-то трое парламентеров нашей 5-й армии ездили к германцам впереди Двинска и подписали предварительные с ними условия перемирия!

    19-го ноября. Воскресенье.
    В 8.30 час. пошли к обедне, дорога была очень скользкая. Утро стояло солнечное, потом заволокло. Днем вносил дрова в сарайчик. Вечером, как всегда, безик.

    20-го ноября. Понедельник.
    Мороз усилился, и день простоял ясный. У стрелков было брожение из-за неполучения суточных за три месяца из Петрограда, быстро приведенное к концу временным позаимствованием нужной суммы в банке. Днем работал с дровами. В 9 час. была отслужена всенощная.

    21-го ноября. Вторник.
    Праздник введения во храм пришлось провести без службы, потому что Панкратову неугодно было разрешить ее нам! Погода была теплая. Все работали на дворе.

    22-го ноября. Среда.
    Чувствовал себя не совсем здоровым, тяжесть в голове и боль в разных сочленениях; поэтому остался дома. Погода как нарочно была солнечная. Окончил I том «Всеобщей истории» Иегера — очень хорошо составленная книга.

    23-го ноября. Четверг.
    Самочувствие было получше и без лихорадки, не выходил на воздух. Переписывал из книги свою роль для будущего нашего представления франц. пиесы «Les deux timides». К вечеру окончил эту работу — пришлось полторы тетради, сшитой из двух.

    24-го ноября. Пятница.
    Полдня у меня болела голова, в особенности во время чтения. Сидел дома; погода была непривлекательная. Начал читать II том «Всеобщей истории» Иегера — средние века. Вечером по-прежнему безик недолго с Татьяною и вслух из Тургенева.

    25-го ноября. Суббота.
    Хороший морозный день.
    Днем вышел, наконец, погулял и немного попилил. Солнце светило и даже грело, в особенности в комнатах. В 9 час. была всенощная.

    26-го ноября. Воскресенье.
    В 8 час. пошли к обедне.
    Сегодня георгиевский праздник. Для кавалеров город устроил обед и прочие увеселения в народном доме. Но в составе нашего караула от 2-го полка было несколько георг[невских) кавал[еров], кот [орых] их товарищи не кавалеры не пожелали подсменить, а заставили итти по наряду на службу — даже в такой день! Свобода!!! Гуляли долго и много, погода мягкая.

    27-го ноября. Понедельник.
    Праздник нижегородцев! Где они и что с ними? Солнечная и морозная погода: — 13° днем и — 18° к вечеру. Гулял только взад и вперед. Сделали   перетасовку дивана в зале из угла к стене.

    28-го ноября. Вторник.
    Солнечная морозная погода.
    День протек, как всегда, скоро. От 4 час. до 5 час. занимался с Алексеем. После чая перечитали вместе каждый свою роль из «Les deux timides» — Татьяна, Анастасия, Валя и m. Gilliard.

    3-го декабря. Воскресенье.
    Аликс и Алексей не пошли с нами к обедне из-за мороза — было 16°. Все утро репетили [sic!] наши пьесы в зале, где с помощью множества ширм и всякой мебели устроили нечто вроде сцены. Вечером все это опять было убрано. Гуляли, пока было светло. Во время безика теперь читаю вслух «Накануне» Тургенева.

    4-го декабря. Понедельник.
    Выло не так холодно, как вчера. День прошел по обыкновению.

    6-го декабря. Среда.
    Мои именины провели спокойно и не по примеру прежних лет. В 12 час. был отслужен молебен. Стрелки 4-го полка в саду, бывшие в карауле, все поздравили меня, а я их — с полковым праздником. Получил три именинных пирога и послал один из них караулу. Вечером Мария, Алексей и m. Gilliard сыграли очень дружно маленькую пьесу «Le fhiide de John»; много смеху было.


    1918 ГОД

    17    января. Среда.
    За ночь мороз взял и увеличился до 15°; погода была неприятная, с ветром. Тем не менее гуляли дважды — караул был хороший — 1-й взвод 4-го полка. Алексей зашел к ним вечером поиграть в шашки.

    18  января. Четверг.
    Мороз все крепнет и к вечеру дошел до 24°. День простоял отличный, солнечный. Окончил сегодня с Алексеем «Историю Петра Великого».
    Начал переписывать пьеску Чехова «Медведь», чтобы выучить ее с Ольгой и Мари. Вечер провели, как всегда.

    26 января. Пятница.
    Окончил чтение сочинений Лескова 12 томов и начал «The garden of Allah» в русском переводе. Днем хорошо поработал над дровами и пилкой.
    Решением отрядного комитета Панкратов и его помощник Никольский отстранены от занимаемых должностей, с выездом из Корниловского дома!

    12/25 февраля. Понедельник.
    Сегодня пришли телеграммы, извещающие, что большевики, или, как они себя называют, Совнарком, должны согласиться на мир на унизительных условиях германского] прав[ительст]ва, в виду того, что неприятельские войска движутся вперед и задержать их нечем! Кошмар!

    14/27 февраля. Среда.
    Приходится нам значительно сократить наши расходы на продовольствие и на прислугу, так как гофмарш [альская] часть закрывается с 1 марта и, кроме того, пользование собственными капиталами ограничено получением каждым 600 руб. в месяц. Все эти последние дни мы были заняты высчитыванием того минимума, кот[орый] позволит сводить концы с концами.

    15/28 февраля. Четверг.
    По этой причине приходится расстаться со многими из людей, так как содержать всех, находящихся с нами в Тобольске, мы не можем. Это, разумеется, очень тяжело, но неизбежно. По нашей просьбе, Татищев, Валя Д. и m-r Gilliard взяли на себя хлопоты по хозяйству и заведьшанию остающимися людьми, а под ними камердинер Волков.
    Погода стояла приятная, тихая.
    По вечерам читаю вслух «Соборяне» Лескова.

    16 февраля (1 марта). Пятница.
    Сегодня начал читать «Анну Каренину». День был не холодный, утром мело, позже вышло солнце. С этого дня начали жить по новому, сокращенному режиму. После чаю прорепетили нашу пьесу.

    19  февраля (4 марта). Понедельник.
    С увлечением читаю «Анну Каренину». Сегодня получил письмо от Ксении. Большую часть дня шел снег. Пилил дрова в сарайчике — там суше.

    20  февраля (5 марта). Вторник.
    Утром увидели в окно горку перерытою; оказывается, дурацкий комитет отряда решил это сделать, чтобы помешать нам подниматься на нее и смотреть через забор!
    День был ясный после снежной ночи и дул свежий N. Пилил в сарайчике. Написал мама.

    21  февраля (6 марта). Среда.
    Чудный морозный день при очень теплом солнце. Утром подчищал двор, а днем долго пилил.

    22  февраля (7 марта). Четверг.
    Сегодня навезли огромное количество дров, помогали разгружать с саней. День был теплый, по временам налетали шквалы со снегом.

    2/15 марта. Пятница.
    Вспоминаются эти дни в. прошлом году в Пскове и в поезде!
    Сколько еще времени будет наша несчастная родина терзаема и раздираема внешними и внутренними врагами? Кажется иногда, что дольше терпеть нет сил, даже не знаешь, на что надеяться, чего желать?
    А все таки никто как бог!
    Да будет воля его святая!

    3/16 марта. Суббота.
    День простоял полуясный, при 14° мороза. Ходил взад и вперед утром, а днем наработался всласть.
    В 9 часов была всенощная.

    14/27 марта. Среда.
    Здешняя дружина расформировалась, когда все сроки службы были уволены. Так как все-таки наряды в караулы должны нестись по городу, из Омска прислали команду для этой цели. Прибытие этой «красной гвардии», как теперь называется всякая вооруженная часть, возбудило тут всякие толки и страхи. Просто забавно слушать, что говорят об этом в последние дни. Комендант и наш отряд, видимо, тоже были смущены, так как вот уже две ночи — караул усилен и пулемет привозится с вечера! Хорошо стало доверие одних к другим в нынешнее время.

    15/28 марта. Четверг.
    С ночи стало значительно холоднее, до 12° мороза, день простоял солнечный с ветром. Пилили и кололи дрова усиленно.

    16/29 марта. Пятница.
    Целый день бушевала вьюга, и снега выпало масса. Утром гуляли, а днем поработали с дровами.

    27  марта. Вторник.
    Сразу наступил холод с северным ветром. День простоял ясный. Вчера начал читать вслух книгу Нилуса об Антихристе, куда прибавлены «протоколы» евреев и масонов — весьма современное чтение.

    28  марта. Среда.
    Отличный солнечный день без ветра. Вчера в нашем отряде произошла тревога, под влиянием слухов о прибытии из Екатеринбурга еще красногвардейцев. К ночи был удвоен караул, усилены патрули и высланы на улицу заставы. Говорили о мнимой опасности для нас в этом доме и необходимости переезда в архиерейский дом на горе. Целый день об этом шла речь в комитетах и прочее, и, наконец, вечером все успокоилось, о чем пришел в 7 часов мне доложить Кобылннский. Даже просили Алике не сидеть на балконе в течение трех дней!

    29  марта. Четверг.
    Во время утренней прогулки увидели «чрезвычайного комиссара>> Демьянова  кот[орый] со своим помощником Дегтяревым, в сопровождении коменданта и стрелков, обошел караульное помещение и сад. Из-за него, т. е, этого Демьянова, и нежелания стрелков пропустить его и загорелся сыр-бор третьего дня.
    День простоял отличный, солнечный.

    30  марта. Пятница.
    Что ни день, то новый сюрприз!
    Сегодня Кобылинский принес полученную им вчера бумагу из Москвы от Центрального) Исполнительного! Комитета к нашему отряду о том, чтобы перевести всех наших, живущих в том доме, к нам и считать нас снова арестованными, как в Щарском] Селе. Сейчас же началось переселение комн[атных] женщин внизу из одной комнаты в другую, чтобы очистить место для вновь прибывающих.
    У Алексея от кашля заболело в паху, и он пролежал день.

    31  марта. Суббота.
    Он ночь совсем не спал и днем сильно страдал, бедный. Погода была, как нарочно, тгрелестная и теплая, снег быстро сходит. Гулял долго. Вещи и мебель из  Корниловского дома перетащили до завтрака, жильцы уже устроились в новых помещениях. В 8.45 была всенощная.

    1  апреля. Воскресенье.
    Сегодня отрядным комитетом было постановлено, во исполнение той бумаги иэ Москвы, чтобы люди, живущие в нашем доме, тоже больше не выходили на улицу, т. е. в город. Поэтому целый день шел разговор о том, как их разместить а этом, без того переполненном доме, так как должно быть переселиться семь человек.
    Все это делается так спешно в виду скорого прибытия нового отряда с комиссаром, который везет с собой инструкцию. Поэтому наши стрелки, в ограждение себя от возможных нареканий, желают, чтобы те застали у нас строгий режим!
    В 11.30 часов была отслужена обедница. Алексей пролежал весь день; боли продолжались, но с большими перерывами. Погода была серая, ветренная.

    2  апреля. Понедельник.
    Утром комендант с комиссией из офицеров и двух стрелков обходил часть помещений нашего дома. Результатом этого «обыска» было отнятие шашек у Вали и m-r GiUiard, а у меня — кинжала! Опять Кобылинскнй объяснил эту меру только необходимостью успокоить стрелков!

    8 апреля. Воскресенье.
    Двадцать четвертая годовщина нашей помолвки! День простоял солнечный, с холодным ветром, весь снег стаял.
    8  11.30 была обедница. После нее Кобылинскнй показал мне телеграмму из Москвы, в которой подтверждается постановление отрядного комитета о снятии мною и Алексеем погон! Поэтому решил на прогулки их не надевать, а носить только дома] Этого свинства я_им_незабуду! Работал в саду два часа. Вечером начали читать вслух «Волхвы» — тоже Всеволода Соловьева.

    9  апреля. Понедельник.
    Узнали о приезде чрезвычайного уполномоченного Яковлева из Москвы; он поселился в Корнйловском доме. Дети вообразили, что он сегодня придет делать обыск, и сожгли все письма, а Мария и Анастасия даже свои дневники. Погода была отвратительная, холодная и с мокрым снегом. Алексей себя чувствовал лучше и даже поспал днем часа два-три.

    10  апреля. Вторник.
    В 10'/г часов утра явились Кобылинскнй с Яковлевым и его свитой.
    Принял его в зале с дочерьми. Мы ожидали его к 11 часам, поэтому Аликс не была еще готова.
    Он вошел, бритое лицо, улыбаясь и смущаясь, спросил, доволен ли я охраной и помещением. Затем почти бегом зашел к Алексею, не останавливаясь, осмотрел остальные комнаты н, извиняясь за беспокойство, ушел вниз. Так же спешно он заходил к другим в остальных этажах.

    Через полчаса он снова явился, чтобы представиться Аликс, опять поспешил к Алексею и ушел вниз. Этим пока ограничился осмотр дома. Гуляли по обыкновению; погода стояла переменная, то солнце, то снег.

    11  апереля. Среда.
    День был хороший и сравнительно теплый. Много сидел на любимой крыше оранжереи, там славно пригревает солнце. Работал у горы и над расчисткой глубокой канавы вдоль внутренней изгороди.

    12  апреля. Четверг.
    После завтрака Яковлев пришел с Кобылинским и объявил, что получил приказание увезти меня, не говоря, куда? Алике решила ехать со мною и взять Марию; протестовать не стоило. Оставлять остальных детей и Алексея — больного да при нынешних обстоятельствах — было более чем тяжело! Сейчас же начали укладывать самое необходимое. Потом Яковлев сказал, что он вернется обратно за 0[льгой], Т[атьяной], Ан [астасией] и А[лексеем] и что, вероятно, мы их увидим недели через три. Грустно провели вечер; ночью, конечно, никто не спал.

    13  апреля. Пятница.
    В 4 часа утра простились с дорогими детьми и сели в тарантасы: я — с Яковлевым, Алике — с Марией, Валя — с Боткиным. Из людей с нами поехали: Нюта Демидова, Чемодуров и Седнев, 8 стрелков и конный конвой (Красной армии) в 10 человек. Погода была холодная с неприятным ветром, дорога очень тяжелая и страшно тряская от подмерзшей колеи. Переехали Иртыш через довольно глубокую воду. Имели четыре перепряжки, сделав в первый день 130 верст. На ночлег приехали в село Иевлев о. Поместили в большом чистом доме; спали на своих койках крепко.

    14  апреля. Суббота.
    Встали в 4 часа, так как должны были ехать в 5 часов, но вышла задержка, пот [ому] что Яковлев разоспался и, кроме того, он ожидал потерянный пакет. Перешли Тобол пешком по доскам, только у другого берега пришлось переехать сажень 10 на пароме.

    Познакомились с помощником Яковлева — Гузаковым, хот[орый]  заведовал всей охраной пути до Тюмени. День настал

    отличный и очень теплый, дорога стала мягче; но все-таки трясло сильно, и я побаивался за Алике. В открытых местах было очень пыльно, а в лесах грязно. В селе Покровском была перепряжка, долго стояли как раз против дома Григория и видели всю его семью, глядевшую в окна. Последняя перепряжка была в селе Борки. Тут у Е. С Боткина] сделались сильные почечные боли, его уложили в доме на полтора часа, и затем он отправился вперед не торопясь. Мы пили чай и закусывали с нашими людьми и стрелками в здании сельского училища. Последний перегон сделали медленно и со всякими мерами военных предосторожностей. Прибыли в Тюмень в 9.15 при красивой луне с целым эскадроном, окружившим наши повозки при въезде в город. Приятно было попасть в поезд, хотя и не очень чистый; сами мы и наши вещи имели отчаянно грязный вид. Легли спать в 10 часов не раздеваясь, я — над койкой Алике, Мария и Нюта в отделении рядом.

    15  апреля. Воскресенье.
    Все выспались основательно. По названиям станций догадались, что едем по направлению на Омск. Начали догадываться: куда нас повезут после Омска? На Москву или на Владивосток? Комиссары, конечно, ничего не говорили. Мария часто заходила к стрелкам — их отделение было в конце вагона, тут помещалось четверо, остальные в соседнем вагоне. Обедали на остановке на станции Вагай в 11 часов очень вкусно. На станциях завешивали окна, так как по случаю праздника народу было много. После холодной закуски с чаем легли спать рано.

    16  апреля. Понедельник.
    Утром заметили, что едем обратно. Оказалось, что в Омске нас не захотели пропустить! Зато нам было свободнее, даже гуляли два раза, первый раз вдоль поезда, а второй — довольно далеко в поле вместе с самим Яковлевым. Все находились в бодром настроении.

    17  апреля. Вторник.
    Тоже чудный теплый день. В 8.40 прибыли в Екатеринбург. Часа три стояли у одной станции. Происходило сильное брожение [sic!| между здешними и нашими комиссарами, В конце концов одолели первые, и поезд перешел к другой — товарной станции. После полуторачасового стояния вышли из поезда. Яковлев передал нас здешнему об[ластному] комиссару, с кот[орым] мы втроем сели в мотор и поехали пустынными улицами в приготовленный для нас дом — Ипатьева. Мало-по-малу подъехали наши и также вещи, но Валю не впустили.

    Дом хороший, чистый. Нам были отведены четыре большие комнаты: спальня угловая, уборная, рядом столовая с окнами в садик и с
    видом на низменную часть города и, наконец, просторная зала с аркою без дверей. Долго не могли раскладывать своих вещей, так как комиссар, комендант и караульный офицер все не успевали приступить к осмотру сундуков. А осмотр потом был подобный таможенному, такой строгий, вплоть до последнего пузырька походной аптечки Алике. Это меня взорвало, и я резко высказал свое мнение комиссару. К 9 часам, наконец, устроились. Обедали в 4.30г из гостиницы, а после приборки закусили с чаем.


    Разместились следующим! образом: Аликс, Мария и я втроем в спальне, уборная общая, в столовой — Н. Демидова, в зале — Боткин, Чемодуров и Седнев. Около подъезда комната кар [аульного! офицера. Караул помещался в двух комнатах около столовой. Чтобы идти в ванную и W. С, нужно было проходить мимо часового у дверей кар [аульного] помещения. Вокруг дома построен очень высокий досчатый забор в двух саженях от окон, там стояла цепь часовых, в садике тоже.


    18  апреля. Среда.
    Выспались великолепно. Пили чай в 9 часов. Аликс осталась лежать, чтобы отдохнуть от всего перенесенного.
    По случаю 1 мая слышали музыку какого-то шествия. В садик сегодня выйти не позволили! Хотелось вымыться в отличной ванне, но водопровод не действовал, а воду в бочке не могли привезти. Это скучно, так как чувство чистоплотности у меня страдало. Погода стояла чудная, солнце светило ярко, было 15ф в тени, дышал воздухом в открытую форточку.

    19  апреля. Четверток великий.
    День простоял отличный, ветренный, пыль носилась по всему городу, солнце жгло в окна. Утром читал книгу Аликс «La sagesse et la destinee». Позже продолжал чтение библии. Завтрак принесли поздно — в 2 часа. Затем все мы, кроме Алике, воспользовались разрешением выйти в садик на часок. Погода сделалась прохладнее, даже было несколько капель дождя. Хорошо было подышать воздухом, — При звуке колоколов грустно становилось при мысли, что теперь страстная и мы лишены возможности быть на этих чудных службах и, кроме того, даже не можем поститься. До чая имел радость основательно вымыться в ванне.
    Ужинали в 9 часов. Вечером все мы, жильцы четырех комнат, собрались в зале, где Боткин и я прочли по очереди 12 евангелий, после чего легли.

    20  апреля. Пяток великий.
    За ночь стало гораздо холоднее; вместо дождя перепадал изредка снег, но стаивал сейчас же. Солнце показывалось по временам.

    Двое суток почему-то наш караул не сменялся. Теперь его помещение устроено в нижнем этаже, что для нас безусловно удобнее — не приходится проходить перед всеми в W. С. или ванную и больше не будет пахнуть махоркой в столовой.
    Обед очень запоздал из-за предпраздничного наплыва в город жизненных припасов; сели за него в З.30 ч. Потом погулял с Марией и Боткиным полчаса. Чай пили в 6 час. По утрам и вечером, как все эти дни здесь, читал соответствующие св. евангелия вслух в спальне. По неясным намекам нас окружающих можно понять, что бедный Валя не на свободе и что над ним будет произведено следствие, после которого он будет освобожден! И никакой возможности войти с ним в какое-либо сношение, как Боткин ни старался.
    Отлично поужинали в 9.30 час.

    21 апреля. Великая суббота.
    Проснулись довольно поздно; день был серый, холодный, со снежными шквалами. Все утро читал вслух, писал по несколько строчек в письма дочерям от Алике и Марии и рисовал план этого дома. Обедали в час с 0.30. Погуляли 20 минут. По просьбе Боткина, к нам впустили священника и дьякона в 8 час. Они отслужили заутреню скоро и хорошо; большое было утешение помолиться хоть в такой обстановке и услышать «Христос воскресе». Украинцев, помощник коменданта, и солдаты караула присутствовали. После службы поужинали и легли рано.

    24  апреля. Вторник.
    День простоял лучше и немного теплее. Сегодня довольствие получили из собрания, но какого, не знаю? И обед и ужин опоздали на час. Гуляли подольше, так как было солнце. — Авдеев, комендант, вынул план дома, сделанный мною для детей третьего дня на письме, и взял его себе, сказав, что этого нельзя посылать! Вечером выкупался в ванне. Поиграл с Аликс в безик.

    25  апреля. Среда.
    Встали к 9 час. Погода была немного теплее — до 5°. Сегодня заступил ка