Жан-Кристиан ПЕТИФНС
«ИСТОРИА», ПАРИЖ.
Шел 1672 год... Шарль де Батц-Кастельморе, граф д.'Артаньян находился в зените славы. Тот самый граф, имя которого позже обессмертил великий Александр Дюма.
ВЕРНОПОДДАННЫЙ ДВОРЯНИН
ЕЩЕ во времена своей ранней юности, в эпоху правления Людовика XIII . он покинул родной очаг в Кастельморе и отправился искать счастья в Париже. Впрочем, он в этом не был одинок — многие молодые гасконцы поступали точно так же. Несколько лет Шарль провел среди мушкетеров знаменитой роты де Тревилля, и, надо признать, ни одного приключения, столь щедро приписанного ему Александром Дюма, а еще ранее Курли-цом де Сандра, там с ним не произошло. Затем Шарль поступил на службу к кардиналу Мазарини—«как простой дворянин».
Одним словом, вступая во французское общество XVII века, где царили покровительство и протекционизм, молодой гасконец начал свою карьеру в качестве «верноподданного» Его Преосвященства. Он служил ему в мрачные времена Фронды, разделял его несчастья и ссылку, был связным и тайным агентом, перевозя секретнейшие письма с огромным риском для жизни. После тревожных и опасных лет наступили времена признания: лейтенант полка французской гвардии (1652), капитан королевского флота (1653), капитан королевской стражи {1655) I младший лейтенант (l658), а затем капитан-лейтенант первой роты мушкетеров короля (1667), служба в которой считалась, как утверждал первый министр короля Кольбер, «самой почетной обязанностью в королевстве».
Умирая, Мазарини не только рекомендовал Кольбера королю Людовику XIV — он «оставил ему в наследство» д'Артаньяна. Молодому монарху доставляло неописуемое удовольствие командовать экзерсисами своих мушкетеров на Квадратном дворе в Лувре. Людовик XIV имел звание капитана мушкетеров. Он быстро оценил исполнительного, преданного, дисциплинированного офицера и доверил ему выполнение нескольких весьма деликатных миссий. Гасконцу поручили произвести арест суперинтенданта Фуке в сентябре 1661 года, обеспечивать его содержание под стражей в течение четырех лет, в том числе в Бастилии, в главной башне замка Пиньероль. В 1671 году д'Артаньян сопровождал в ту же страшную башню под усиленным эскортом непокорного графа де Лозена.
Но даже Великая мадемуазель, дочь короля, безумно влюбленная в графа и, конечно же, вступившая бы с ним в брак, если бы не запрет отца, признавала, что гасконец (которого, впрочем, никак нельзя было причислить к друзьям Лозена) обращался с ним самым уважительным образом: «Врагам д'Артаньяна не приходилось опасаться, что он будет мстительным или несправедливым с ними,— пишет она,— ибо это был исключительно порядочный человек, заслуженно пользовавшийся уважением и доверием короля».
Выполняя все эти специальные задания, д'Артаньян не оставлял собственно военной службы: в 1665 году он вместе со своей ротой пришел на помощь голландцам, которые подверглись нападению жестоких рейтаров епископа Мунетерского ван Галена, союзника Англии. Став бригадиром королевской армии, он отличался в битвах под Армантьером, Турне и Дуэ. Во время осады последнего он отважно бросился в бой, чтобы оказать поддержку своим слегка дрогнувшим товарищам, хотя и не был в составе действующих подразделений.
В 1670 году король направил д'Артаньяна на подавление народного восстания в Ба-Виваре. Крестьяне, поддавшись на призывы мелкого нотабля винопроизводителя Антуана дю Рура, захватили крепость Абена, несколько окрестных селений, учинили расправы над местными властями, сея повсюду террор и страх. Появление бригадира Артаньяна в красочных одеждах во главе многочисленных мушкетеров, настроенных весьма решительно, оказало отрезвляющее воздействие на мятежников. Последние, несмотря на то, что имели в своем распоряжении сотни мушкетов, приобретенных незаконным путем, были выбиты из захваченных ими мест. Вскоре мятежные подразделения распались. Бригадир Артаньян совершил маленькое, но бесспорное чудо. Заметим, что в те времена перед словом «Артаньян» (или «Ареньян») частичка «д» употреблялась только в том случае, если перед именем указывался почетный титул. Шарль де Батц, сын владельца замка в Кастельморе, принял имя «д'Артаньян» лишь после того, как. осел в Париже, где его дядя по материнской линии уже жил долгое время. •
