Главная | Регистрация | Вход
...
Меню сайта
Форма входа
Категории раздела
СРОЧНО ! ВАЖНО ! [0]
ДОСТОЙНО ВНИМАНИЯ [0]
ЭТО ИНТЕРЕСНО МНЕ, МОЖЕТ И ВАМ? [0]
Поиск
Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Наш опрос
ХОТИТЕ ЛИ ВЫ ЖИТЬ В ЕДИНОЙ СТРАНЕ?
Всего ответов: 96
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Статистика

    Онлайн всего: 1
    Гостей: 1
    Пользователей: 0
    статистика посещений сайта
    НИКОЛАЙ И АЛЕКСАНДРА

    Галина КОМЕЛОВА

    ИСТОЧНИК ???


    /HISTORY/OCTOUBER1917/NIKOLAY2/KOMELOVA_N2AF/N2_Brak00_0.jpg
    Л.Туксен.
    Бракосочетание императора Николая   II и   императрицы Александры Федоровны.   1895.
    Холст,   масло.   ГЭ

    _

    /HISTORY/OCTOUBER1917/NIKOLAY2/KOMELOVA_N2AF/N2_SilverRoom.jpg
    3имний дворец. Серебряная гостиная Александры Федоровны.
    Фото   1917   года



    ПРЕДЛАГАЕМ ВНИМАНИЮ ЧИТАТЕЛЕЙ ДВЕ РАЗНОПЛАНОВЫХ ПУБЛИКАЦИИ, ДВА КОНТРАСТНЫХ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫХ РЯДА. ПАРАДНАЯ ЖИВОПИСЬ, ОТРАЗИВШАЯ ВЕЛИЧИЕ И ПЫШНОСТЬ ОДНОГО ИЗ ПЕРВЫХ ДВОРОВ ЕВРОПЫ НА ЗАКАТЕ ЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ, - И ФОТОГРАФИИ, НА КОТОРЫХ ЗАПЕЧАТЛЕНЫ ИЗУРОДОВАННЫЕ ТРУПЫ ТЕХ, КТО СОВСЕМ ЕЩЕ НЕДАВНО БЫЛ ОКРУЖЕН ОРЕОЛОМ ЭТОГО ВЕЛИЧИЯ И ПЫШНОСТИ. КОНЕЦ ОДНОЙ ЭПОХИ И КРОВАВЫЙ ВОСХОД ДРУГОЙ, ПОСЛЕДСТВИЯ КОТОРОЙ ЛЕГЛИ НА ПЛЕЧИ НЫНЕШНИХ РОССИЯН. ДВА УЖЕ ЗАНЯВШИХ СВОЕ МЕСТО В ИСТОРИИ КУЛЬТУРЫ СОБЫТИЯ ЛЕГЛИ В ОСНОВУ ПРЕДЛАГАЕМЫХ ПУБЛИКАЦИЙ. ПЕРВОЕ ПО ВРЕМЕНИ - АУКЦИОН «СОТБИС» (АПРЕЛЬ 1990  г., ЛОНДОН), ПОСВЯЩЕННЫЙ ПРОДАЖЕ ПОДЛИННИКОВ АРХИВНЫХ МАТЕРИАЛОВ, КОТОРЫЕ СВЯЗАНЫ

    С ЧУДОВИЩНО-ТРАГИЧЕСКОЙ СУДЬБОЙ ИМПЕРАТОРСКОГО ДОМА РОМАНОВЫХ В РОССИИ. ЧАСТЬ ИЗ НИХ ХОРОШО ИЗВЕСТНА ПО КНИГЕ Н.А.СОКОЛОВА «УБИЙСТВО ЦАРСКОЙ СЕМЬИ», НЕ ТАК ДАВНО ИЗДАННОЙ НАКОНЕЦ И НА ЕГО РОДИНЕ. ВТОРОЕ, - И ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СОБЫТИЕ ДЛЯ РОССИЙСКОЙ ПУБЛИКИ, - ЭРМИТАЖНАЯ ВЫСТАВКА (ЛЕТО 1994 г., САНКТ-ПЕТЕРБУРГ) ПОД ТЕМ
    ЖЕ НАЗВАНИЕМ, ЧТО И НАШУМЕВШИЙ В СЕМИДЕСЯТЫЕ ГОДЫ АМЕРИКАНСКИЙ ФИЛЬМ («НИКОЛАЙ И АЛЕКСАНДРА»), ДАВШИЙ
    В СВОЕ ВРЕМЯ ТОЛЧОК «РОМАНОВСКОМУ БУМУ» В НАШЕЙ СТРАНЕ, КОТОРЫЙ БЫЛ ЦИНИЧНО НАЗВАН ОДНИМ АНГЛИЙСКИМ
    ЖУРНАЛИСТОМ «ГРОМКИМ СТУКОМ ЦАРСКИХ СКЕЛЕТОВ В РУССКОМ ШКАФУ». ВПРОЧЕМ, ТАКОВ СТОРОННИЙ ВЗГЛЯД ИНОСТРАНЦА. КАК
    ПОКАЗЫВАЕТ ПУБЛИКУЕМАЯ НИЖЕ СТАТЬЯ КРУПНОГО ЗНАТОКА НАШЕЙ КУЛЬТУРЫ, ЭКСПЕРТА РУССКОГО ОТДЕЛА ФИРМЫ «СОТБИС»
    ПРОФЕССОРА ДЖОНА СТЮАРТА, ВЗГЛЯД ЭТОТ МОЖЕТ БЫТЬ И ИНЫМ. ДЛЯ РУССКОГО ЖЕ ЧИТАТЕЛЯ, НЕЗАВИСИМО ОТ ЕГО ПОЛИТИЧЕСКОЙ ОРИЕНТАЦИИ, ВСЯКАЯ НОВАЯ, НЕВЫДУМАННАЯ ПОДРОБНОСТЬ ИЗ ЖИЗНИ ПОСЛЕДНЕГО ИМПЕРАТОРА И ЕГО СЕМЬИ, ТАК ЖЕ КАК И ВСЯКАЯ ДОБРОСОВЕСТНАЯ ПОПЫТКА ОСМЫСЛИТЬ УЖЕ ИЗВЕСТНОЕ, ПРЕДСТАВЛЯЮТ НЕСОМНЕННУЮ ЦЕННОСТЬ

    В советский период сложилось тенденциозное и во многом ошибочное представление о русских императорах, их деятельности и роли в общем процессе развития России. За последние годы в исторической науке снова возвращаются к периодизации по отдельным царствованиям; правлениям императоров дается более объективная оценка. В этом плане большая выставка «Екатерина Великая», показанная не только в Эрмитаже, но и в трех городах Америки в 1991— 1993 годах, была первой. Обширная выставка «Николай и Александра», посвященная последней странице русского самодержавия, времени правления Николая II, проходившая летом прошлого года в залах Эрмитажа — следующая из серии выставок, по новому освещающих эту область отечественной истории и культуры.

    Фигура и судьба последнего русского императора, как и период его царствования, были одними из самых трагичных в истории России. Историк С.П.Мелыунов писал в 1917 году: «Царствование Николая II действительно одно из самых кровавых в истории. Ходынка, две кровопролитнейшие войны, две революции, а в промежутке их — беспорядки и погромы, прекращавшиеся жесточайшими карательными экспедициями под девизом: «Арестованных не иметь», «Патронов не жалеть»...»


    /HISTORY/OCTOUBER1917/NIKOLAY2/KOMELOVA_N2AF/N2_bibl.jpg
    3имний   дворец. Библиотека   Николая   II.   Фото   1917   года
    Хотя Николай II — фигура и роковая для России, однако авторы многочисленных воспоминаний и архивные материалы характеризуют его как человека образованного, приятного в общении. «Я полагаю, что он был самым обаятельным человеком в Европе, — писал один из его современников, — очень скромных привычек в личной жизни, глубоко религиозным, но абсолютно не соответствующим тому высокому сану, который получил он после смерти своего отца императора Александра III».

    Эта мысль также проходит через воспоминания великого князя Александра Михайловича, друга детства и юности императора, хорошо знавшего его характер. Он расценивал смерть Александра III как страшную катастрофу, в результате которой «судьба шестой части света» была вручена «в дрожащие руки растерявшегося юноши». Он отмечает, что новый государь обладал всеми качествами, которые были ценны для простого гражданина, но которые явились роковыми для монарха. «Если бы Николай II родился в среде простых смертных, он прожил бы жизнь, полную гармонии, поощряемый начальством и уважаемый окружающими. Он был... идеальным семьянином, верил в незыблемость данной им присяги... Не его вина была в том, что рок превращал эти хорошие качества в смертоносные орудия разрушения...»

    Прекрасно и образно сказал о Николае II посол Франции Морис Палеолог, много общавшийся с ним в последние годы его царствования: «Не знаю, кто сказал о Цезаре, что у него «все пороки и ни одного недостатка». У Николая нет ни одного порока, но у него наихудший для самодержавного монарха недостаток: отсутствие личности. Его волю обходят, обманывают или подавляют...»

    Мягкий по натуре, слабохарактерный, очень часто меняющий свои решения и указы, «безупречный семьянин», предпочитавший семейный уют и общение с женой и детьми государственным делам, Николай явно тяготился своими обязанностями монарха.

    К тому же Николай II, как отмечают многие из знавших его, был фаталистом и «мистически покорным судьбе». «Когда дела идут плохо, он, — говорила о нем одна из влиятельнейших женщин при дворе, великая княгиня Мария Павловна, жена его дяди великого князя Владимира Александровича, — вместо того, чтобы так или иначе на это реагировать, внушает себе, что так хотел Бог, и предается Воле Божьей!»

    Нельзя не вспомнить чисто человеческую трагедию императора — страшную болезнь его единственного сына и наследника Алексея (гемофилия), которая, безусловно, оказала влияние на многие поступки Николая II и, несомненно, сыграла свою роль в истории России.

    /HISTORY/OCTOUBER1917/NIKOLAY2/KOMELOVA_N2AF/Alekc.jpg
    /HISTORY/OCTOUBER1917/NIKOLAY2/KOMELOVA_N2AF/AF_Kabinet1.jpg




    Бондаревский.Н Портрет императрицы Александры Федоровны. 1907. Холст, масло, ГМЗ "Царское село"
    СКАЧАТЬ 679х1618; 160 Kb



    Жена Николая II императрица Александра Федоровна, которую он любил до конца своих дней и которой почти безропотно подчинялся, также сыграла определенную негативную роль как в судьбе своей семьи, так и в судьбе России. Принцесса небольшого Гессен-Дармштадтского герцогства, она в России приняла православие и получила имя Александры Федоровны (Аликс, как звали ее в семье). Все, видевшие ее, писали о ее необыкновенной красоте. Дочь П.А.Столыпина, М.П.Бок, вспоминала: «Я с восторгом смотрела на молодую императрицу, поразительно красивую и эффектную в светлом платье, сверкающую бриллиантами. Она представлялась мне феей из волшебной сказки... это была красавица — русская царица во всем величии своего сана».

    Любящая жена, прекрасная и несчастная мать, вместе с тем она, по словам начальника канцелярии Министерства двора ААМосолова, «не могла по внутреннему своему содержанию стать настоящей императрицей, что особенно жаль, так как при твердости ее характера она могла бы помочь государю. Увы, горизонты мысли государыни были много уже, чем у государя, вследствие чего ее помощь ему скорее вредила». В отличие от своей сестры великой княгини Елизаветы Федоровны, жены великого князя Сергея Александровича, которая, по словам того же Мосолова, «после нескольких лет пребывания в России душой и понятиями стала совсем русскою ... императрица, любя Россию, до конца своего царствования не могла понять русскую душу и не умела внушить к себе той любви, которую внушала ее сестра...».

    Очень замкнутая по натуре, строгая и сдержанная во взаимоотношениях с людьми, она чувствовала себя хорошо только в своей семье. Она не любила ни придворной среды, ни петербургского светского общества. Только в первые годы после брака она часто посещала придворные балы и приемы петербургской аристократии, но затем, постепенно она все реже появлялась в обществе. Она не умела поддерживать салонные разговоры, не умела вовремя улыбнуться или сказать какое-нибудь доброе ласковое, но ничего не значащее слово и по существу сразу же восстановила против себя двор, весьма негативно к ней относившийся. Замкнутость императрицы, ее нелюбовь к светской жизни особенно ярко проявились после рождения неизлечимо больного сына. Долгожданный наследник появился лишь в 1904 году, после десяти лет брака и после рождения подряд четырех девочек. К этому времени Александра Федоровна была уже очень больной женщиной: больное сердце, нервы, частые истерики, больные ноги, не дававшие ей возможности даже сопровождать мужа и детей в их частых прогулках. Ее можно понять: мать, знавшая, что именно она была причиной болезни сына (наследственная болезнь герцогов Дармштадтских передавалась только по женской линии и только через мужское колено), мать, которая, слыша крики мальчика и видя его мучения, не в состоянии была ему помочь, — страдала бесконечно. Отсюда ее стремление поверить любому, обещавшему помощь, ибо во всех врачах она уже давно разуверилась. Отсюда и ее безграничная вера в Распутина, который якобы обладал способностью, даже на расстоянии, остановить кровотечение и прекратить мучения несчастного ребенка. Именно это объясняет то его, казавшееся странным, влияние на императрицу, а через нее и на Николая II, то безоговорочное исполнение всех просьб, а вернее, требований «старца». Видя мучения и сына, и жены, Николай II разрешил приезды Распутина в Царское Село. ПАСтолыпин рассказывал своей дочери, как он «каждый раз, как к этому представлялся случай, предостерегал царя. Но вот, что он мне недавно ответил: «Я с вами согласен, Петр Аркадьевич, но пусть будет лучше десять Распутиных, чем одна истерика императрицы». Конечно, все дело в этом. Императрица больна, серьезно больна; она верит, что Распутин один на всем свете может помочь наследнику, и разубедить ее в этом выше человеческих сил. Ведь как трудно вообще с ней говорить...»

    «В своем политическом веровании императрица была более абсолютна, нежели государь», — вспоминал В.Н.Коковцев. «Императрица была бесспорной вдохновительницей принципа сильной, или, как было принято тогда выражаться, крепкой власти, и в ней находил император как бы обоснование и оправдание своих собственных взглядов».

    Достаточно прочесть письма Александры Федоровны к мужу, особенно в период Первой мировой войны, когда Николай находился в Ставке в Могилеве, чтобы понять, насколько неограниченное влияние она имела на все поступки императора.

    Не понимая, что происходит в России, и целиком находясь под влиянием Распутина и его клики, она в каждом письме, со ссылкой на мнение «нашего друга», просила и требовала назначения новых лиц в министерствах и смещения старых. Николай II не всегда был способен ей отказать, и в результате имела место та «министерская чехарда», когда сменялись почти все члены правительства.

    Однако, несмотря на все трагические обстоятельства жизни царской семьи, официальная жизнь русского двора текла по своему традиционному руслу и по-прежнему отличалась роскошью и великолепием. «Крайне скромный и простой в своей частной жизни, — отмечал великий князь Александр Михайлович, — царь должен был... подчиняться требованиям этикета. Правитель одной шестой части земного шара мог принимать своих гостей только в атмосфере расточительной пышности». Вот как описывает он один из балов в Зимнем дворце: «Громадные залы, украшенные зеркалами в золоченых рамках, были переполнены сановниками, придворными чинами, иностранными дипломатами, офицерами гвардейских полков и восточными владыками. Их блестящие формы, шитые серебром и золотом, являлись великолепным фоном для придворных нарядов и драгоценностей дам. Кавалергарды и конногвардейцы в касках с императорским двуглавым орлом и казаки Собственного Его Величества конвоя в красных черкесках стояли вдоль лестницы и при входе в Николаевский зал. Залы украшались бесчисленными пальмами и тропическими растениями, доставленными из придворных оранжерей. Ослепительный свет больших люстр, отраженный многочисленными зеркалами, придавал всей картине какой-то волшебный характер. Глядя на переполненный Николаевский   зал, можно позабыть деловое двадцатое столетие и перенестись в великолепный Екатерининский век...

    И вдруг вся толпа замирала. Появлялся обер-церемониймейстер и три раза ударял об пол своим жезлом, чтобы возвестить начало Высочайшего выхода... Тяжелая дверь Гербового зала (очевидно, ошибка — Концертного зала. — Г.К.) открывалась, и на пороге показывались Государь и Государыня в сопровождении членов императорской фамилии и свиты...»

    Нельзя не привести здесь и впечатления французского посла М.Палеолога. Вспоминая об одном из приемов по случаю приезда в Петербург президента Франции Р.Пуанкаре в июле 1914 года, он пишет: «В половине восьмого начинается торжественный обед в зале императрицы Елизаветы (в Большом дворце Царского Села. — Г.К.). По пышности мундиров, по роскоши туалетов, по богатству ливрей, по пышности убранства, общему выражению блеска и могущества зрелище так великолепно, что ни один двор в мире не мог бы с ним сравниться. Я надолго сохраню в глазах ослепительную лучистость драгоценных камней, рассыпанных на женских плечах. Это фантастический поток алмазов, жемчуга, рубинов, сапфиров, изумрудов, топазов, бериллов — поток света и огня». Конечно, это впечатления от чисто внешней стороны того, что называется «русский двор», того традицинного церемониала, который был установлен еще в XVIII столетии и почти не изменялся на протяжении следующих двухсот лет, хотя при этом поразительно сочетался со всеми новшествами XX века — телефоном, телеграфом, кинематографом, автомобилями, электричеством...

    Именно этому, пышности и роскоши русского двора, и была посвящена выставка «Николай и Александра». Она носила подзаголовок: «Двор последних русских императоров», ее тематика была ограничена рассказом о жизни и быте последнего императора, его семьи и окружения. Богатство в Эрмитаже памятников этого периода позволило включить в состав выставки около 600 предметов — наиболее характерных и высокохудожественных, главным образом, работы русских мастеров и живших в России иностранных художников, а также произведения мастеров Европы и стран Востока, которые были преподнесены русскому императору в качестве даров и украшали различные царские дворцы. Обилие памятников этого периода не случайно — ведь в состав Эрмитажа входит и Зимний дворец, бывшая главная резиденция русских императоров, где хранились лучшие произведения искусства, выполненные по заказу двора.

    В создании выставки принимал также участие Государственный музей-заповедник «Царское Село». Хорошо известно, что Царское Село было последней и любимой резиденцией Николая II и его семьи. Здесь, особенно после революции 1905 года, они проводили большую часть года. И здесь до наших дней, так же как и в Эрмитаже, сохранились как личные вещи императорской семьи, так и многочисленные произведения искусства этого периода.
    Важно отметить, что большая часть этих художественных памятников на протяжении многих десятков лет, будучи под запретом, хранилась в фондах (или даже в так называемых спецхранах) музеев. И только сейчас, наконец, появилась возможность показать их в комплексе широкому зрителю.

    Экспозиция содержала следующие разделы: Двор Александра III и юные годы наследника вплоть до его женитьбы; Воцарение Николая II; Русская церковь; Императорская фамилия; Балы и маскарады при дворе; Поставщики двора (т.е. фабрики и заводы, фирмы, артели, отдельные мастера декоративно-прикладного искусства, работавшие по заказу двора); Официальные приемы при дворе; Двор и армия; Дипломатические подарки.

    Впервые на выставке можно было видеть большие парадные в рост портреты императоров Александра III и Марии Федоровны, Николая II и Александры Федоровны, многих членов императорской фамилии, которые раскрывали забытую и малоизученную страницу в искусстве живописи начала XX столетия и без которой неполны как история живописи этого периода, так и представление о творчестве ряда художников. В этом плане большой интерес представляют работы таких крупных мастеров кисти, как И.Н.Крамской, Б.М.Кустодиев, К.Е. и А.В.Маковские, Н.Е.Сверчков, Н.М.Богданов-Бельский, Э.К.Липгарт (особо любимый при дворе), а также многих малознакомых даже специалистам художников — Н.Беккера, Н.К.Бодаревского, А.А.Карелина, И.А.Тюрина, А.М.Леонтовского, Ф.С.Журавлева и др. Экспонировались также и работы австрийского художника Г.фон Ангели и датского — Л.Туксена, которые по заказу русского двора написали несколько портретов и картин, запечатлевших важные события жизни императорской семьи (коронация и бракосочетание Николая II).

    Замечательные скульптурные портреты работы М.М.Антокольского, Л.А.Бернштама, М.А.Чижова дополняли картину русской художественной жизни конца XIX—начала XX столетия. Никогда ранее не выставлялись в России огромная панорама «Коронация Николая II», исполненная в технике акварели художником П.Я.Пясецким в 1896— 1900 годах. Она зафиксировала все важнейшие события коронационных торжеств, начиная от прибытия царского поезда 6 мая 1896 г. в Москву и кончая прощальным парадом на Ходынском поле 26 мая, где за несколько дней до этого произошли трагические события. К сожалению, большая протяженность панорамы (58 метров) не дала возможности показать ее целиком. На выставке можно было видеть лишь небольшой семиметровый фрагмент, наиболее яркий и интересный — коронационные процессии на Соборной площади Кремля, выход императорской четы на Красное крыльцо после коронации для поклонения народу и праздничная иллюминация Москвы.

    На выставке было представлено большое число прекрасно исполненных портретных офортов М.В.Рундальцова, забытое творчество которого является одной из ярких страниц отечественного графического искусства рубежа XIX—XX столетий. Среди них — портреты Николая II, в том числе исполненный с известного живописного портрета работы В.А.Серова «Государь в тужурке», местонахождение которого в настоящее время неизвестно, портреты его жены и дочерей, портреты маленького наследника Алексея. Особенно широко было представлено на выставке декоративно-прикладное искусство. Это не удивительно: ведь все лучшие мастера, фабрики, заводы и фирмы работали по заказу двора и их произведения хранились в различных царских дворцах. Поставщиками двора были Императорский фарфоровый и стеклянный заводы, известные камнерезные фабрики в Петергофе, Екатеринбурге, Колывани, знаменитые фирмы Фаберже, Овчинникова, Хлебникова и др. Среди шедевров декоративно-прикладного искусства, показанных на выставке, — изделия из золота и серебра с драгоценными камнями, знаменитая копия царских регалий фирмы Фаберже.

    В Эрмитаже и Царском Селе сохранился богатый гардероб царской семьи, и значительное место на выставке занимали костюмы. Почти все члены императорской фамилии были военными, так же как и сам Николай II, имевший чин полковника. В состав экспозиции были включены военные мундиры Николая II и его сына Алексея различных полков, главным образом тех, шефами которых они были; придворные парадные и бальные платья вдовствующей императрицы — матери Николая II — Марии Федоровны и его жены Александры Федоровны, их дочерей; придворные платья статс-дам и фрейлин, парадные формы сенаторов и обер-камергеров, придворные костюмы дворцовых служителей — камер-лакеев, камер-казаков, лакеев, скороходов. Трогательно выглядели детские костюмчики маленького наследника.

    Большой интерес представляли и несколько маскарадных костюмов, которые сохранились после известного маскарада 1913 года в Зимнем дворце. По желанию Николая II, который, как известно, особенно любил эпоху царя Алексея Михайловича, гости должны были явиться на бал в костюмах XVII века. Весь двор был несколько месяцев занят подготовкой к этому маскараду. Среди представленных костюмов — костюм Александры Федоровны, воспроизводящий наряд царицы Марфы Ильиничны — жены Алексея Михайловича, костюмы князя Ф.Ф.Юсупова (боярская одежда XVII в.), князя Д.Б.Голицына (сокольничий) и др.

    На выставке можно было видеть также образцы мебели из дворцовых собраний. На основании подлинных фотографий было воссоздано несколько «уголков» интерьеров личных комнат Николая и Александры в Зимнем дворце, в том числе фрагмент кабинета Александры Федоровны с ее дамским бюро, исполненным на известной петербургской фабрике Н.Ф.Свирского, и гостиной с уникальным нарядным роялем фирмы А. Шредера, расписанным художником Э.К.Липгартом по заказу Николая II для подарка своей супруге. Известно, что
    Александра Федоровна хорошо играла на рояле и неплохо пела.

    Особое внимание на выставке привлекло реконструированное (условно) тронное место, на широких ступенях которого, обитых красным бархатом, был установлен только что отреставрированный трон русских императоров, созданный еще по приказу Павла I в конце 1790-х гг. Этот трон в советское время никогда не выставлялся в Эрмитаже, а до 1917 года обычно стоял в Малом Тронном зале.

    Уникален огромный шитый золотыми нитями двуглавый орел — герб Российского государства, который был создан вскоре после пожара Зимнего дворца 1837 года и долгие годы украшал Тронное место в Георгиевском Тронном зале. После революции 1917 года это тронное место было разобрано, однако герб сохранился, был блестяще отреставрирован в наших специальных научно-реставрационных мастерских и впервые после революции экспонирован на выставке.

    Выставка не стремилась дать всеобъемлющую оценку времени Николая II — ее авторы просто хотели внести свою лепту в изучение этого сложного периода, ввести в научный оборот новые, многочисленные, в большинстве своем ранее неизвестные произведения, которые, показанные в совокупности, помогли бы в деле нетенденциозного изучения одной из сторон русской истории — последней эпохи русского самодержавия.


    ЛИТЕРАТУРА:
    Александр Михайлович, великий князь. Книга воспоминаний. Париж, 1980.
    М.П.Бок. Воспоминания о моем отце П.А.Столыпине. М., 1990.
    Дж.Бьюкенен. Мемуары дипломата. М., 1991. Ю.П.Данилов. Мои воспоминания об императоре Николае II и великом князе Михаиле Александровиче.
    —  Антология русского зарубежья. М., 1991. В.Н.Коковцев.  Из моего прошлого.  Воспоминания. 1911-1919. М., 1991.

    А.А.Мосолов. При дворе последнего императора. СПб., 1992.

    Николай II, император. Дневники. 1890—1906. Париж, 1980.

    М.Палеолог. Царская Россия накануне революции. М.,1991.

    Уголок   выставки   «Николай   и   Александра».

    Тронное место,трон   и   подлинные     костюмы Александры   Федоровны,   наследника   и   Николая   II.
    Фото   Л.Хейфица

    Три   кубка   с   гравированными изображениями   монограммы   «НА»
    и   двуглавого   орла.   Петербург. Императорский   стеклянный   завод.
    Конец   XIX   в.   ГЭ
       
       

       



    Зимний   дворец.
    Гостиная-кабинет   Александры   Федоровны.
    Фото   1917   года

    Фрагмент   экспозиции   выставки «Николай   и   Александра».   1994.
    Фото   Л.Хейфица



    Э .Литарт .
    Портрет   императора   Николая   II.
    1900.   Холст,   масло.   ГМЗ   «Царское   Село*.

    Орденская   колодка,
    принадлежавшая   императору   Николаю   II.
    После   1915   года.   ГЭ


    Императрица   Александра   Федоровна   с   дочерьми. Фото   1913(?)   года
    М. Рундальцов.

    Портрет   наследника-цесаревича   Алексея   Николаевича.
    Офорт,   акварель.   1917.   ГВ

    Комплект   обмундирования   (детский)   подпоручика   12-го
    Восточно-Сибирского   стрелкового   Его   Императорского Высочества   наследника-цесаревича   полка,   принадлежавший Алексею   Николаевичу.   1910-е   годы.   ГМЗ   «Царское   Село»